Человеческий мир часто напоминает дурдом, а люди — пациентов...
Ваша жизнь — это вымокший под дождем флаг, который не развевается на ветру. Не останавливайтесь. Не останавливайтесь.
Ну, женщин понять невозможно. Они как красивые головоломки с недостающими частями или отличные книги без концовки. Или как говорил мой старик: «Все бабы — долбаные дуры!»
Время — конь, а ты объездчик; мчись отважно на ветру.
Время — меч; стань крепкой клюшкой, чтобы выиграть игру.
Я в юности тоже очень огорчался, что работа моя несовершенна. Сравнивал собственные первые шаги с последними шагами других и, естественно, страдал, наблюдая печальную разницу.
Душу я определённо чувствую посредине груди. Она овальная, как яйцо, и когда я вздыхаю, это она дышет.
Между стихотворением и деревом та же разница, что между ручьём и взглядом.
Что у меня общего с евреями? У меня едва ли есть что-нибудь общее с самим собой.
В людях есть что-то лошадиное. Стоит их запрячь, как они тут же побегут в нужном направлении.
Майкл, ты похож на пресловутого кота, слопавшего пресловутую канарейку.
Жизнь — это как американские гонки.
— Я не могу поверить — она сравнила меня с Гертрудой!
— Знаю. Но она неправа.
— Спасибо.
— Ты намного хуже ее!
Благородство без состояния — все равно что золотые кружева на лохмотьях.
Может, ты и не женщина вовсе? На артишок похожа.
Называть меня «сэр» — это всё равно что в нужник поставить лифт.
Мне нравятся Ваши глаза — темные и красивые как моя душа.
Я серьёзен как инфаркт.
Порой чувства как цветок — нужно время, чтобы распуститься.
Танго — это как секс на паркете!
Да... ты такая же как мама,.. только лысая, а так — копия.